Водители «Мосгортранса» работают между двух огней: с одной стороны нужно заботиться о безопасности пассажиров, с другой — автобусы выпускают на линию в неисправном состоянии, объясняя это тем, что нет деталей: их нужно покупать самим на и без того маленькую зарплату. Тех, кто пытается защищать свои трудовые права и добиться хоть каких-то изменений в условиях работы и техобслуживания, под разными предлогами увольняют. А хуже всех положение водителей, приехавших из регионов или из стран Средней Азии: за гроши работают на износ, находясь в совершенно незащищенном положении. От постоянного недосыпа, работы даже в больном состоянии и из-за отсутствия должного ремонта происходят аварии. Единственная помощь приходит со стороны независимого профсоюза, но предприятие мешает ему работать.
Водители Северо-Восточного и Западного филиалов «Мосгортранса» и председатель «Межрегионального профсоюза работников общественного транспорта» (МПРОТ) рассказали «МБХ медиа», как руководство экономит на зарплатах и техобслуживании и как оказывают давление на неугодных сотрудников.
«Заложники руководства»
В последний год водителей «Мосгортранса» переводят на работу с одним выходным в неделю, говорит председатель МПРОТ Юрий Дашков. По факту, это может быть и два рабочих дня через два, но, когда начальство срочно вызовет на смену в нерабочий день, водитель не в праве отказаться. Такая смена теперь оплачивается не в двойном размере. Сотрудника «Северо-Восточного филиала» предприятия Александра Семикова уволили за отказ переводиться на новый график, его удалось восстановить при поддержке профсоюза в конце 2017 года. Свидетеля защиты, товарища и коллегу Александра, Юрия Елизарова затем уволили за системные нарушения. Юрий рассказал, что под ними понимались якобы анонимные жалобы пассажиров, например, о том, что он высадил пассажиров не на остановке, а за неоднократные нарушения, то есть больше двух, увольняют. В середине мая Бутырский районный суд Москвы постановил восстановить Елизарова и выплатить ему почти полмиллиона рублей за вынужденный прогул. Но это было только началом неприятностей.
«Во всем подвижном составе „Мосгортранса“ оборудованы камеры видеонаблюдения, — рассказывает Елизаров. — Нерадивые начальники снимают жесткий диск с автобуса и выискивают все мелкие нарушения вроде наезда на сплошную колесом, пересечения стоп-линии. А Москва — крупный мегаполис, нужно маневрировать, все-таки автобусом сложнее управлять, чем автомобилем. Водителя привлекают к дисциплинарной ответственности — лишают премии».
А с 2013 года из зарплаты водителей удерживают расходы на пережог топлива, ГСМ. Если на 100 километров по стандарту для всех автобусов положено расходовать 62 литра топлива, из-за трафика и загруженности машина может превысить норму, что за месяц «выливается» в объем до сотни литров, а это у одних 700 рублей, у других — 10 тысяч. Средняя зарплата при этом 50 тысяч рублей.
«В автобусе система защиты: баки опломбировывают, стоят датчики. Водители не воруют топливо», — говорит Елизаров.
Евгений Кузнецов вышел на линию «Западного филиала» в сентябре 2017 года. По его словам, в закрепленном за ним автобусе текли антифриз и масло, не работало водительское сиденье, дворники били по лобовому стеклу. Когда он обратился в отдел технического контроля (ОТК), составили акт неисправности, автобус сняли с маршрута вместе с номерами.
«Думаю, слава тебе, господи, исправят. Приношу акт начальнику колонны Евгению Кирсанову, он говорит: „А че, через два дня все равно поедет“. В выходной пришел проверить, что с автобусом. В диспетчерской сказали, что автобус на линии, как выяснилось, даже без номеров. 18 января написал докладную директору, ответа нет до сих пор. 22 января я должен был на этой машине выйти на линию. Все неисправности остались. Я опять написал заявку на ремонт, толку никакого. Написал жалобу президенту. Через месяц меня вызывает замначальника по перевозкам и очень культурно говорит, что его могут уволить, попросил написать опровержение. Но машина неисправна, я не выезжаю, и руководство это бесит. Я для них как ком в горле. Писал жалобы в Ространснадзор, приезжала комиссия, мне одному в парке сделали систему АБС (антиблокировочные системы тормозов — „МБХ медиа“). Предложили уволиться по собственному желанию, иначе уволят за прогул, которого не было».
Работники «Мосгортранса» в западне, объясняет Кузнецов. Водители вынуждены выезжать на неисправных автобусах, потому что нужно выплачивать ипотеку, кормить семью, на них давит начальство. Механик обязан не выпускать машину с поломками, но, по словам водителей, если бы все механики выполняли работу, как положено по их должностным инструкциям, большая часть подвижного состава просто не вышла бы на линию.
«Мы заложники руководства. Если ты будешь четко следовать инструкциям, руководство ничего не сможет сделать, а как только выехал или допустил неисправный автобус — в ответ на требования соблюдать обязательства в отношении тебя, руководство скажет: „Штраф!“. Работники вынуждены ничего не требовать. Безмолвные рабы „Мосгортранса“».
Кузнецов работает строго по правилам. Из-за этого в месяц он выезжает около двух раз, все остальное время находится в диспетчерской. Его максимальная зарплата — 36 тысяч рублей.
Юрий Елизаров рассказал, что автобусы, которые по бумагам на ремонте, просто передают другим, часто в том числе и без документов. «Я не успеваю отойти с заявкой, как бежит другой водитель с путевкой на этот автобус, садится и уезжает на линию», — говорит Юрий.
Председатель МПРОТ Юрий Дашков сам долгое время работал водителем. Отношение к работникам ужесточилось после смены генерального директора в 2012 году, говорит Дашков. Профсоюз при «Мосгортрансе» не поддерживал водителей общественного транспорта, поэтому в том же году Дашков создал самостоятельный профсоюз, который консультирует и представляет интересы водителей, механиков, бухгалтеров не только в Москве, но и в регионах. Но «Мосгортранс» их не признает и мешает работать, например, не пускает в автобусный парк для расследования нарушений прав.
Лобненская, конечная
В маленьком здании, похожем на вагончик, располагаются уборные, комната отдыха и общая. Это самострой, объясняют водители. Кое-как удалось добиться таблички с номером «дома».
Зимой не работают обогреватели, летом — кондиционер. Пахнет канализацией. Питьевую воду, она же техническая, невозможно пить. Раньше был кулер, но его куда-то унесли. Чайник принес из дома один из водителей.
В небольшой душной комнатке несколько шезлонгов, на которых не протянуть ноги, только один лежак с ровной поверхностью — к нему очередь. Здесь водителю дается три часа отдыха между сменами. Александр Семиков говорит, что Департамент транспорта не выявил нарушений в здешних санитарно-бытовых условиях.
Единственная, какая-никая, но радость — кофейный автомат.
— Дай мне мензурку, — говорит Елизаров.
— Юр, смотри, чтобы в кофе не упал таракан, — смеется один из отдыхающих.
Семиков и Елизаров показывают автобусы на конечной. У многих течет масло, открыты форточки из-за неработающих кондиционеров, а лампочки на приборных панелях сигнализируют о поломках, которые не заметить невооруженным взглядом, например, системы АБС, гидроусилителей, колодок.
«Внешне можно подкрасить. Чтобы увидеть проблемы, нужно поездить. Вот, например, у большинства автобусов не работает климат-контроль. Настоящая жаровня, варят людей».
Подходим к громко тарахтящему автобусу с приоткрытой крышкой. Слесари как следует не ремонтируют, объясняет Елизаров, двигатель греется, аж весь почернел.
«У каждого автобуса свои болячки, привыкаешь. Водитель изощряется, видите как… А если ты не выезжаешь, машину могут поставить „к забору“ — в отдельный ряд сломанных машин, которые потихоньку растаскивают на запчасти. В конце машина разобрана в хлам, но числится в парке. Соберут через несколько лет, поедут, а она загорится. Водители очень боятся, а администрация этим пользуется. Девчонка у нас в аварию попала, не по своей вине — разбила фару. Начальник колонны говорит: „Тебе трудно купить фару? У меня два таджика на очереди стоят, сейчас купят, поставят и начнут на твоей машине работать“. Вот и весь разговор».
Из-за неисправностей в электрооборудовании автобусы воспламеняются. По данным МЧС России (документ есть в распоряжении «МБХ медиа»), за 2016−2017 годы сгорело 35 единиц транспорта «Мосгортранса». Это автобусы, трамваи, троллейбусы отечественной сборки. Как объясняют водители, Сокольнический вагоноремонтно-строительный завод (СВАРЗ) ремонтирует автобусы частично, чтобы сэкономить деньги, возвращает машину в парк, и на ней продолжают ездить.
Болеть водителям общественного транспорта нельзя, добавляет Александр: «Если у тебя хорошая машина, начальник скажет: ты все равно часто болеешь, будешь работать на гробу на колесах, на котором страшно ездить. Или придется работать на своей, несмотря на болезнь».
Елизаров не дает своей жене пользоваться общественным транспортом, а Семиков — племяннику, потому что не знаешь, все ли в порядке с машиной, какое самочувствие у водителя.
«Я водитель и сам боюсь: когда сажусь, выбираю себе место, чтобы, не дай бог, не удариться о поручень, не проломить голову», — признается Юрий.
«Лишили всего, но часов — как у дурака махорки»
Если москвичи осмеливаются протестовать, то приезжие из регионов и стран Средней Азии находятся в бесправном положении. Председатель Дашков рассказал, что на работу их берут без проблем, но потом начинают «доить».
«Платят взятки начальникам колонн, нарядчикам. Хочешь дополнительный выходной — надо заплатить. Хочешь работать на хорошей машине, условно говоря, новой — заплати. Доходит до абсурда, но за то, что выйти на переработку, тоже нужно заплатить. Сумма доходит до 30 тысяч. Они боятся, что, если начнут что-то требовать или хотя бы просить, их просто уволят. А куда потом деваться? Один паренек получил 25 тысяч, прыгает, такой довольный… Спрашиваю: „Ты чего радуешься? Покажи расчетку“. А его лишили всего, но часов — как у дурака махорки. „Ты хоть спал?“ — „Нет“, — говорит».
Директор некоммерческой организации «Объединение автопассажирских перевозчиков» Татьяна Ракулова уверена в подвижном составе и качестве обслуживания «Мосгортранса».
«У компании есть деньги. Проблем с закупками запчастей — они же не за личные деньги покупают, это еще и дотационное предприятие — нет. Если конкретный механик что-то на конкретный автобус не купил — это частный случай, никак не говорящий о качестве обслуживания „Мосгортранса“, — говорит Ракулова. — Механик, который отправляет автобус в рейс, должен выпускать его в абсолютно исправном состоянии, он за это отвечает, это очень серьезно, а человек, который заставляет неисправные автобусы выходить на линию, преступник. Но это не „Мосгортранс“, а конкретный человек, не выполняющий свои обязанности».
Председатель МПРОТ Дашков показывает документы: 15 проверок и 50 постановлений на сумму 4,5 миллиона рублей за нарушения оплаты труда, режима рабочего дня, времени отдыха, обучения по охране труда, проведения медицинских осмотров за первое полугодие 2017-го, Управление государственного автодорожного надзора подробно расписало нарушения почти на миллион рублей, а московская прокуратура подтвердила представления и административные дела. «А потом получается, что водитель засыпает за рулем и попадает в ДТП», — говорит Дашков.
Члены профсоюза провели серию одиночных пикетов с требованиями качественного техосмотра и соблюдения прав работников «Мосгортранса». Давно назревает идея массовой забастовки, водители готовы перегородить Москву, но прежде всего пострадают пассажиры, поэтому работники надеются на конструктивный диалог, который не задался.
«Чтобы избежать или предупредить аварии, должна быть и политическая воля. ГУП „Мосгортранс“ работает в интересах правительства Москвы. Оно, соответственно, должно проявить интерес к перечисленным проблемам и не просто наказать водителя, который попал в ДТП, или механика, который выпустил автобус — нужна профилактическая работа, мы должны лечить причину, а не следствие. Руководство „Мосгортранса“ не дает никаких обещаний, говорят, мы раскачиваем лодку. Мне на это выражение сразу хочется спросить: крысу тошнит, что ли? Мы говорим о реальных вещах и хотим помочь. Но все делают вид, что все и так хорошо. Зачем мы ждем очередных аварий вроде Славянского бульвара и Сходненской?».
